Маришка - мой перс в подготовке, Рэйз пока в виш-листе. Но я оч и оч надеюсь что он перейдёт оч скоро на другой уровень.
*** ***
Ночь. Тихую пригородную улицу оглушил рёв двух моторов. Некоторые из живущих в домах выглянули на освещённую улицу и увидели две удаляющиеся фигуры на мотоциклах. Куда эти двое ехали и зачем нарушили покой этой тихой улочки никто не знал…
Два мотоциклиста подъехали к довольно дорогому отелю, слезли с мотоциклов и сняли шлемы. Это оказались парень и девушка. Парень – брюнет, довольно крупного телосложения с накачанными мышцами, которые проступали даже через кожаный комбинезон мотоциклиста. Его звали Рэйз. Девушка по имени Маришка была одета намного своеобразнее и эксцентричнее. На ней была расстегнутая мотоциклетная куртка, коротенькая юбка «килт» и длинные сапоги. Под курткой был только изумрудный лифчик.
Они шли ко входу и о чём-то переговаривались. Тут Рэйз передал ей деньги за эту сумасшедшую гонку. Она же их с радостью приняла. Как только они подошли, чтоб взять ключ, она ему шепнула что обманула его. Рэйз же удостоил Маришку взглядом, в котором читалась не только злость, но и что-то ещё. Что-то первобытное. Как только они зашли в лифт, он снял куртку и швырнул её на пол.
...– Вот стерва! – сказал он и рукой растрепал себе волосы. Эта девушка его возбуждала.
Она лишь вызывающе посмотрела на него.
Маришка пришла в ужас от того всплеска возбуждения, который вызвал у нее этот жест.
Он перевел затуманенный взгляд с ее напряженного лица на ореол растрепанных волос, оттуда вниз по белым, шелковистым волнам к мерцающему кожей рукавчику, который спустился с ее левого плеча, открыв взору изумрудно-зеленую бретельку лифчика.
Она увидела, с каким выражением он скользит глазами по кружевной бретельке вниз, к молочно-белой выпуклости ее груди. Ей показалось, что в лифте стало нечем дышать. Она жадно глотнула воздуха и поправила съехавший рукав.
Его взгляд переместился на ее быстро вздымавшуюся и опускавшуюся грудь. Ее одежда вдруг показалось ей прозрачной. Впервые в жизни Маришке стало неловко за свои формы. Она потеряла самообладание, когда он снова посмотрел ей в глаза и взялся за воротник футболки.
– Что ты собираешься делать? – хриплым шепотом спросила она, глядя, как он неторопливо оттягивает воротник.
– То, что видишь, – негромко ответил он, приподнимая ещё сильнее с такой же подчеркнутой неторопливостью и открывая кусочек голого живота, вылепленного из одних мышц – То, на что ты и надеялась...
Маришка слишком поздно почувствовала мертвую тишину звуконепроницаемой комнаты, увидела запертую дверь, подступы к которой перекрывала его мощная фигура.
– Я надеялась, что мы дождёмся номера... – Не договорив, она хотела было юркнуть у него подмышкой, но он был готов к этому и, поймав Маришку за талию сильными руками, легко подтянул к себе, как она ни упиралась.
– Врешь! – резко бросил он. – Мы долго ждали этого момента, правда, Маришка?
– Не понимаю, о чем ты, – проговорила она, запыхавшись, извиваясь у него в руках
– Черта с два ты не понимаешь! – Его глаза полыхнули жёлтым огнем, он поднял Маришку и, развернув, придавил к стене и опустил руки ей на бедра.
Она попыталась достать его, пустив в ход ноги, но это оказалось ошибкой, потому что дало ему возможность вклиниться боком между ее ногами и еще сильнее прижать к стене. Она резко повернулась и мотнула головой, так что волосы хлестнули его по лицу. Рэйз сильнее налег на нее, давая ей ощутить, что он возбужден.
– Ах ты, грубиян, хам самовлюбленный... – Она размахнулась и стукнула кулаком по его твердой, словно железо, груди мужчины, при ударе кулак разжался, и банкнота упала ей в лифчик.
От ее бурной реакции его лицо приняло довольное выражение.
– Секс должен быть грубым. Грубым, примитивным. Разве не это ты сейчас ощущаешь? – Он взглянул вниз, выудил из её лифчика помятую банкноту в сто долларов и медленно провел ею по губам и ноздрям. Она была парализована самой первобытностью его поступков и слов. Рэйз глубоко втягивал в себя воздух, полуприкрыв глаза, блестевшие удовольствием. Ее грудь начало саднить, будто от ласки, а в низу живота возникла тяжесть.
– Но я знаю, что у тебя есть для меня еще более приятный аромат, правда, дорогая?..
Не отпуская ее из-под власти своего гипнотизирующего взгляда, он опустил руку вниз, отвел свои бедра на секунду, только чтобы успеть просунуть руку под ее юбку, и смело прижал банкноту ладонью у нее между ног. Маришка вскрикнула, широко распахнув глаза, когда он стал разглаживать бумагу поверх непрочной преграды из тонких трусиков. Потом он начал мягко водить ею взад и вперед, создавая трение, от которого у нее закружилась голова, и свело низ живота.
– Перестань! – простонала она, чувствуя, что воля к сопротивлению тает.
– А ты заставь меня! - его торжествующий смех был доказательством слабости ее протеста.
Он с силой впился в ее рот, раздвинул ей губы и протиснулся в ее ротик языком, а его рука все продолжала двигаться у нее между бедер в мучительном ритме, вызвавшем волну такого острого ощущения, что Маришка оказалась где-то далеко. Она вцепилась в Рэйза, обвила его шею рукой, ее спина выгнулась дугой, а бедра двигались помимо ее воли.
Рэйз поднял голову, слушая ее сбившееся дыхание.
– А ты ведь уже мокренькая, верно, дорогая? – хрипло пробормотал он, проводя ногтем по центру увлажнившейся банкноты и усиливая нажим пальцев, чтобы проследить всю длину интимных женских складок, от которых выпячивалась бумага. – И умираешь от желания узнать, каков я буду там, у тебя внутри... буду ли я такой же горячий и твердый, как в твоих фантазиях...
Маришка содрогнулась, не имея сил отрицать эти явные потребности своего тела. В ее сексуальном опыте не было ничего, что могло бы подготовить ее к такому жестокому удовлетворению ее желаний.
– О да, бейби, ты к этому готова. Давай я покажу тебе, насколько готова. – Круговыми движениями пальцев он стал умело массировать у неё между ног. Маришка подавила мучительный стон, и он погрубевшим голосом сказал: – Нет, тебе больше не надо сдерживаться, ни в чем... Вот так, постони для меня, Маришка... дай послушать, как ты меня чувствуешь...
Она помогла ему движением бедер, когда он, подцепив пальцами ее трусики, того же изумрудного цвета, что и ее лифчик, с боков, грубо спустил их вниз по ногам.
– Сними это совсем, – пробормотал он, когда белье спустилось до щиколоток, и она повиновалась, отпихнув ногой всю кучку – вместе с банкнотой, которая запуталась в кружевах. Со свирепым рыком удовлетворения он снова толкнул ее к стене и запустил язык глубоко к ней в рот, выразительно имитируя конечное интимное действие, которое должно затем последовать. Он терся об нее бедрами, и выпуклость его члена мучила их обоих напоминанием о том, что теперь у нее под юбкой ничего нет.
Покрытый темной щетиной подбородок Рэйза прошелся по ее нежной щеке словно тонкая наждачная бумага, когда он наклонил голову, чтобы еще раз погрузиться в ее рот, а его пальцы, добравшись до рукавчиков, стали спускать их с плеч и с рук, пока растянувшаяся ткань не застряла у нее на локтях.
С последним движением языка он оторвался от ее губ и посмотрел вниз, на ее грудь –трепещущую, почти вырвавшуюся из низко вырезанного изумрудно-зеленого лифчика.
Его ноздри раздулись, когда он увидел ее формы.
Он оттянул пальцами внешние кромки кружевных чашечек и высвободил ее грудь. Их розовые, набухшие соски резко выделялись на фоне гладкой молочно-белой плоти. Он стал тереть их большими пальцами, и они еще больше потемнели и начали заметно пульсировать. Потом он взял ее грудь в свои ладони, как бы взвешивая их, обхватил пальцами и стал массировать медленными движениями.
Ее рука погрузилась в его волосы, просяще потянула, и он моментально ответил на этот немой призыв – медленными движениями языка облизав твердые соски, взял их в рот и стал покусывать и сосать с жадным удовольствием. Она нетерпеливо попыталась освободить руки, и он помог ей, расстегнув лифчик и отбросив его. Рэйзу от нее ничего не нужно, кроме секса, а в сексе у нее недостатка не будет!
Одним движением он освободился от футболки, не отводя жадного взгляда от ее грудей. Его вылепленная грудь блестела от пота, а когда она коснулась плоских оливковых сосков, пальцы Рэйза впились ей в бедра, притиснули ее к твердой выпуклости и воздух со свистом вырвался у него из легких.
– Ну же! Лижи языком... соси меня... хочу почувствовать твой рот на теле, – с трудом выговорил он, и она повиновалась. Его сильное тело судорожно вздрогнуло под ее губами.
У него был соленый, острый, экзотический вкус, вкус настоящего мужчины, и он подействовал на нее, словно инъекция какого-то мощного возбуждающего средства. Когда он отогнул ее голову назад и для следующего поцелуя, густая волна желания растеклась по всем ее жилам.
Его руки поползли вверх по ее бедрам, сдвигая подол юбки все выше и выше, пока не добрались до обнаженных ягодиц, и стали мять их упругие полушария, сжимавшиеся при каждом неистовом ищущем движении ее бедер. Скольжение и трение его брюк о ее обнаженную, плоть одновременно и возбуждало, и невыносимо разочаровывало ее, и Маришка, застонав, потянулась к его ремню.
– Подожди! – отрывисто выдохнул он возле ее уха. Он опустился на колени, и она ощутила его горячее дыхание там, где сходящиеся бедра образуют треугольник, – потом его рот, его язык... Он поднялся с колен и стал снова ее целовать. С его словно сделанных из полированной стали плеч ее руки скользнули на гладкую упругость его мускулистой спины, наслаждаясь плавным перетеканием мышц и ощущением рвущейся наружу силы под горячей кожей.
Быстро и несуетливо он расстегнул застежку лифчика.
– Так... теперь обхвати меня ногами, – приказал он голосом, который вибрировал от сдерживаемой сексуальной силы.
Он собирается сделать это прямо здесь, стоя в лифте! Жгучее любопытство еще больше взвинтило ее возбуждение, и она, прежде чем закинуть согнутую в колене ногу ему на талию, провела ею по бугрящемуся мышцами боку, дразня его. Его руки подхватили ее под ягодицы и подтянули выше, когда она обвила его талию и другой ногой. Он откинул голову назад и прогнулся в спине, чтобы выдержать ее вес, и начал двигаться короткими, быстрыми толчками.
Его торс расплющил ее грудь, когда он прижал ее к стене, чтобы освободить одну руку, но вместо того, чтобы заняться своей молнией, он погрузил палец к ней во влажное тепло и стал тереть. От его прикосновений пошли волны острейшего ощущения, и она вскрикнула, бессильно колотя его по плечам, когда поняла, что происходит.
– Нет... только не так... – Она не хочет чтоб было так. Она хочет, чтобы он был частью ее, чтобы наполнял ее своей силой, а не господствовал над ней, сохранив самообладание и оставив ей ощущение пустоты и неполноценности.
– Да, только так... – Его рот обжигал ей горло, а неумолимый палец снова двигался в ней... вперед-назад, и еще раз, и еще, зная точно, где нужно прикасаться. Она всхлипнула, в глазах у нее потемнело.
Не дав ей прийти в себя, Рэйз повернулся кругом и вынес её из лифта. Они прошли так по коридору, и зашли в номер. Он отцепил от себя ее руки и ноги и повалил на спину поперек изножья кровати. Лежа с безвольно раскинутыми по темно-синему покрывалу руками, Маришка подняла голову и затуманенными глазами смотрела, как он снял с себя остальную одежду, вынул из кармана брюк презерватив и надел его. Она была загипнотизирована его движениями.
Абсолютно все части его тела были сделаны в одном и том же крупном масштабе. Почувствовав укол страха, Маришка инстинктивно сдвинула ноги. Он схватил ее за лодыжки, снова развел их в стороны и уперся коленями в край кровати.
– Не бойся... я помещусь в тебе весь, до последнего дюйма, – вкрадчиво промурлыкал он, крепче сжал ее лодыжки, приподнял их и подтянул ее тело ближе к себе, алчно глядя неё. – Ты настолько готова, что войти в тебя будет не труднее, чем скользнуть между нагретыми атласными простынями... они такие возбуждающие, гладкие...
Он опустил ее ноги по обеим сторонам своих бедер. Стоя на коленях и опираясь на руки, навис над ее распростертым телом. Маришка ощутила, как конец его торчащего вперед и вверх члена задел ее по животу, и она отмела всякую осторожность. Ее тело бесстыдно совершало свои волнообразные движения на кровати – ритмичный всплеск розовой плоти на фоне великолепного темно-синего покрывала.
Чуть изогнув в улыбке припухшие губы, она из-под полуопущенных век смотрела снизу вверх на этого мужчину. И она знала – на эту одну ночь она может получить все... исполнение фантазий, осуществление грез...
Томное самодовольство ее обольстительной улыбки насторожило Рэйза, а сильное подозрение, что им манипулируют, придало опасную, хищную остроту его желанию. Он упал на нее со всей сокрушающей мощью, пробив себе дорогу глубоко внутрь одним-единственным толчком своих бедер.
Маришка почувствовала мгновенную сильную боль, которая тут же сменилась невероятным ощущением того, как она растягивается и плотно обжимает член, втягивает его еще и еще глубже в себя дрожащими внутренними сокращениями, которые заставили ее удовлетворенно вздохнуть, а Рэйза – грубо выругаться. Он уткнулся лицом в изгиб ее шеи, сжимая руками ее сильные бедра, глубоко вдавливая ее в матрас в попытке заставить лежать смирно, но она была способна контролировать инстинктивные движения своего таза.
Оргазм Рэйза наступил – продолжительное, неистовое, неудержимое извержение, ошеломившее Маришку своей первобытной силой. Его мышцы скручивались и свивались, сжимались и разжимались в пульсирующих спазмах, он дергался и содрогался, доводя себя в слепом стремлении к удовлетворению плоти. Он приподнялся на руках для последнего, завершающего толчка – голова откинута назад, выгнувшееся дугой тело застыло, дрожа, – потом издал хриплый, торжествующий рык и тяжело упал ей на бурно вздымающуюся грудь.
Маришка чувствовала себя смятой. Никакому другому мужчине еще не удавалось дать ей ощутить себя такой желанной. Она была не из тех женщин, что сводят мужчин с ума.
Расслабленное тело Рэйза сползло с нее, и Маришка, вдруг застеснявшись своей наготы, откатилась от него и повернулась на бок. Его сильная рука обвилась вокруг ее талии и подтащила ее назад, к его потной груди – он принял ее движение за попытку уйти.
– Куда это ты собралась? – требовательно спросил он и ощутимо прихватил зубами закругленный изгиб ее плеча, а ладонью накрыл одну ее грудь. – Я еще с тобой не закончил...
Он потянул сильнее, перевернул ее на спину и придавил ногой поперек живота.
– Номер снят на всю ночь, моя маленькая обманщица. Ты только еще начала отрабатывать свои деньги...