Аллегра, апгрейд))) Снова вот ковырялась со своей любимой девочкой))) Алл какая-то несчастливая на мейки. Этот получился только со второго раза, ибо первый начал пузыриться(( Надеюсь, хоть в этот раз больше повезет.
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Сегодня Stoopid fucking cissy Boy закончила мою куклу. И вы не поверите какая она вышла. Я до сих пор пью валерьянку чтоб успокоить истерику от экстаза . Моя девочка, она... она.... она... Я даже слов не могу подобрать какая она... Стю, спасибо тебе огромное!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! При следующей встрече я тебя зацелую!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Загадки из журнала «Мурзилка» 20-ти летней давности: 1. Чтобы спереди погладить, нужно сзади полизать. (Почтовая марка) 2. Кругом волоса, посредине колбаса. (Кукуруза) 3. Сверху черно внутри красно, как засунешь так прекрасно. (Галоши) 4. Волос на волос, тело на тело и начинается темное дело. (Веки) 5. То холодный — то горячий, то висячий — то стоячий. (Душ) 6. Туда — сюда — обратно, тебе и мне приятно. (Качели) 7. Что ты смотришь на меня? Раздевайся я твоя! (Кровать) 8. Волосатая головка за щеку заходит ловко. (Зубная щетка) 9. Мы — ребята удалые лазим в щели половые! (Веник) 10. Лежит на спине — никому не нужна. Прислони к стене — пригодится она. (Лестница) 11. В темной комнате, на белой простыне 2 часа удовольствия. (Кино) 12. Ты помни его немножко, станет твердым как картошка. (Снежок) 13. Возьму его в руки, Сожму его крепко — Он станет упругим и твердым как репка. (Снежок) 14. Красная головка в дырку лезет ловко (Дятел) 15. Маленькая, черная, сморщенная — есть у каждой женщины. (Изюминка) 16. Если б не бабушкины лохматушки — мерзли бы дедушкины колотушки. (Варежки) 17. Не хрен, не морковка — красная головка. (Пионер в пилотке) 18. Сзади подошел, сунул и пошел. (Тапочки) 19. Как хорошо тебе и мне, когда лежишь ты на спине. (Ежик с яблоком) 20. Беру двумя руками, сую между ногами. (Велосипед)
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Сегодня день такой или просто совпадение? Все мне шлют сегодня фотографии мужчин. И каждый там прям таки "АААААХХХХХХ!!!!!!" Я прямо не знаю что и делать: толи в обморок падать, толи слюни вытирать. Подскажите а?
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Отдала Аллегру Stoopid fucking cissy Boy на перекраску. И вот что вышло. К новому макияжу Раф даже поделился и дал сфотографироваться свою новую толстовку, за что ему мы говорим огромнейшее спасибо. Но макияж придётся поменять по техническим причинам. Хотя, честно сказать, он мне очень нравится. Но видно не судьба, как говорится.
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Долго решалась и мучелась делая этот пост. Идею мне подала своим постом Stoopid fucking cissy Boy. Но вот наконец закончила и теперь прошу....
Аллегра
читать дальшеПроисхождение имени: Я об этом давно писала. Как придумала не знаю. Хотелось что-то не обычного, но в то же время запоминающегося. Вот так и вышло Аллегра Франциска Де Гатто.
Прообраз: Скорее всего священник Пастырь из одноимённого фильма. Правда фильм вышел позже чем появился персонаж, но всё же это самый подходящий прообраз.
Характер: Характер у неё довольно своеобразный и неоднозначный. Она итальянка, отсюда вспыльчивость. Но Аллегра расщётливая и хладнокровная как миссис Смит, по роду своей профессии. Она свято верит в Бога и старается жить по законам Библии. Иногда бывает фанатична в этом как монах из "Код Да Винчи". Для неё вежливость и гостеприимство самые главные правила. Даже если ей угрожает опасность, она всё-равно остаётся вежливой. Готова на всё ради друзей и любимого. Она очень скромная и часто краснеет. А эти черты характера напоминают мне Мелани Уотлинг-Гамильтон из фильма "Унесённые ветром".
Внешний облик: Внешне оооооочень похожа на Монику Белуччи. Честно сказать это получилось само после первого мэйка. Мне многие говорили что похожа, но я не верила, а потом сама увидела. Так что теперь только сдержанный стиль и классика в одежде, приходится соответствовать.
Голос: Долго подбирала и наконец мне подсказали - Николь Шерзингер, другого не дано.
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Я уже оооочень давно не писала в дневниках и очень прошу меня за это простить. Но у меня есть одно ГРОМАДНОЕ оправдание. Теперь у меня есть ещё одна кукла!!!! Одна единственная и самая моя любимая куколка. Мой Ангелочек. Зовут её Елизавета Ивановна и появилась она 19-го сентября. Теперь я самая счастливая. Могу сказать только одно: все мои мучения до того сентябрьского утра стоили момента, когда я взяла её на руки....
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Пока было лето многое изменилось и обновилось... Аллегра путешествовала, обновила свой гардероб, прикупила некоторую мебель и изменила причёску. Как говориться жизнь меняется и мы меняемся вместе с ней. Огромное спасибо Stoopid fucking cissy Boy за такой классный коллаж
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Суть данного флешмоба в следующем: вы даете мне тему для поста (в комментарии), я даю тему вам в ответ. В течении какого-то времени мы оба пишем посты на заданные темы. Если тема не устраивает - ее всегда можно поменять )))
много букаффЧитаю я много и когда я получила это задание, подумала что любимых авторов у меня нет или они есть, но их ооочень много. Ведь у каждого писателя есть хотя бы один рассказ или поэма или стихотворение или книга. Поэтому мне выбрать было очень сложно. Вот например Юлия Друнина. Я много её стихотворений прочитала, а из всех запомнилось только одно:
* * * Я только раз видала рукопашный, Раз - наяву. И сотни раз - во сне... Кто говорит, что на войне не страшно, Тот ничего не знает о войне.
1943
Но в последнее время я постоянно перечитываю только одну книгу. Первый раз мне её прочитали давно-давно в детстве. И думаю, я могу назвать его своим любимым писателем и любимой его книгой. Это Антуан де Сент-Экзюпери и его "Маленький принц"
Впервые опубликована 6 апреля 1943 года в Нью-Йорке и в течение последних 65 лет была переведена на более чем 180 языков и диалектов, в том числе на основные европейские, азиатские, африканские и американские языки. «Маленького принца» можно найти даже на фриульском в Италии, бамана в Мали, арагонском в Испании, креольском на Кюрасао и гасконском во Франции. Только в Индии существуют издания на хинди, телугу, маратхи, панджаби, тамильском, малаялами, бенгальском и конкани. В Китае насчитывается более 30 изданий и более 60 в Корее. Эту чудесную историю можно прочитать на латинице и кириллице, в арабском, китайском и бенгальском написании. Эта поэтическая сказка — о мужестве и мудрости безыскусной детской души, о таких важных «недетских» понятиях, как жизнь и смерть, любовь и ответственность, дружба и верность.
Рисунки в книге выполнены самим автором и не менее знамениты, чем сама книга. Важно, что это не иллюстрации, а органическая часть произведения в целом: сам автор и герои сказки всё время ссылаются на рисунки и даже спорят о них. Уникальные иллюстрации в «Маленьком принце» разрушают языковые барьеры, становятся частью универсального визуального лексикона, понятного каждому. «Ведь все взрослые сначала были детьми, только мало кто из них об этом помнит» — Антуан де Сент-Экзюпери, из посвящения к книге.
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Это просто мысли Аллегры. То что она чувствует.
«Пока ещё ночь или скорее раннее утро?» Всегда задаю себе этот вопрос, когда просыпаюсь. А я только что проснулась. Скорее не совсем проснулась, а только открыла глаза. В голове ещё путаются мысли и чувства, но этот вопрос всегда первый. Ответа на него я пока не знаю. Свет луны падает на подушку. Вот от чего я проснулась. «Значит всё-таки ещё ночь!». Мысли ещё сопротивляются, но уже не такие хаотичные… читать дальшеОсматриваю комнату, приподнявшись на локтях. Свет включать не хочется, хватает и лунного. На прикроватной тумбочке письмо и какая-то коробочка. «Значит не сон, и он был здесь. Или всё же сон?» Протянула руку и ощутила ласковое прикосновение бумаги на пальцах. «Нет. Не сон!». На душе сразу стало легче… Читаю записку. Я люблю, когда он оставляет мне записки. Это означает, что он думает обо мне. На листке, красивым подчерком выведено только одно предложение из трёх слов. Как много иногда значит для человека всего одно предложение. Всего три слова. Даже без подписи. Ему не надо подписываться. Его подчерк я узнаю всегда и везде. Как бы мне хотелось, чтоб он был здесь сейчас со мной. Хотелось бы просто обнять его и просто лежать рядом, чувствовать его кожей… Взгляд нашёл место, где он лежал всего пару часов назад, а может всего пару минут назад. Подушка и простыни ещё смяты и хранят очертания его тела. Дотронулась рукой. «Прохладно. Что такое прохлада? Облегчение или всё же одиночество? Наверное, облегчение!» Вдохнула аромат постели. Ткань долго хранит запахи. Этот приятный мускусный аромат всегда со мной, всегда меня успокаивает и даёт силу просыпаться… В душе что-то не так… Боль. Боль не физическая, душевная. Боль от его потери. Я всегда чувствую боль, когда он уходит, я всегда его теряю. Но он должен. Такова его жизнь. Я тоже не святая и я причиняю боль ему и всем. «Я стараюсь жить правильно, как велит Господь нам. Но почему не получается? «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего» так велел нам Отец наш. Но почему когда пытаешься этому следовать, ты причиняешь боль? Чтобы защитить одного, надо обманывать другого? А когда говоришь только правду, теряешь свою душу, разрываешь её на части»… Давно не молилась. Давно не была в церкви. Молитвы очищают душу. Молитвы сохраняют тело. Я грешна. Давно не молилась перед сном. Боялась его испугать, боялась, что он опять подумает, что я вернулась к прежней жизни. « Любовь это сотворение кумира? Не знаю. Но если да, то я опять грешна и чем я могу искупить этот грех?» Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum. Fiat voluntas tua, sicut in caelo et in terra. Panem nostrum quotidianum da nobis hodie. Et dimitte nobis debita nostra, sicut et nos dimittimus debitoribus nostris. Et ne nos inducas in tentationem, sed libera nos a malo. Quoniam Tuum est regnum et virtus et gloria in saecula. Amen. (молитва "Отче наш" на латинском)
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Исповедь. Часть вторая.
Нас обучали наукам, языкам, смирению, рисованию икон. Но самое главное нас обучали боевым искусствам и приучали не чувствовать боль. Я говорю «мы» потому, что нас там было 20 детей примерно моего возраста. Мы не общались друг с другом, монахи этому очень содействовали, не было детских игр и смеха. Мы не дружили друг с другом. Как только один из монахов видел что кто-то завёл дружбу, этих детей тут же увозили. Ты спросишь куда? Я этого не знаю, да и никто не знает, думаю, кроме отца настоятеля. Но мы их больше не видели... Никогда. Так прошло десять лет, в сплошном смирении, повиновении, обучении, тренировках. Сначала нас пороли раз в неделю. Когда мы перестали плакать от еженедельных порок, они решили нас пороть каждый день. Сначала монахи нас пороли обычными плетёнными бичами, а через несколько лет начали привязывать к их концам свинцовые шарики с шипами, царапающими кожу. А когда мы перестали плакать и от этого, привязали к ним просто острые крючки, разрывающие кожу на спине. Вскоре мы сами приходили и рассказывали монахам о наших проступках только для того, чтоб они нас снова высекли. Мы привыкли к боли, мы ненавидели, боялись её, но в то же время мы мечтали об этих пытках, мы полюбили боль. Теперь я понимаю, из нас просто делали охотников. Не чувствующих ничего, кроме желания убить и не останавливающихся не перед какими препятствиями. читать дальшеОднажды ночью нас разбудили и посадили в повозку, сонных и ещё не проснувшихся, и куда-то повезли. Так мы оказались в Риме, в самом сердце католической веры, в Ватикане. Нас привезли к главному зданию собору Святого Петра, но завели не через главный вход, а через служебный. Мы все шли с открытыми ртами, никогда не видели такой красоты. К монахам что нас сопровождали подошёл ключник, как я потом узнала, его звали дьякон Джузеппе. Он повёл всю нашу процессию по длинному нефу собора Святого Петра. Вдаль от папского престола и в направлении главного входа. Мимо почитаемой всеми статуи святого Петра и алтаря святого Иеронима, мимо капеллы Святого причастия и — по правую руку от нас — надгробий Иннокентия VII и Пия Х. Недалеко от главного входа в пол был вмурован красный порфирный диск, отмечавший место, где в старом здании собора, предшествовавшем великолепному творению Бернини, Карл Великий был коронован и стал римским императором. Сейчас, к нашему великому удивлению, диск окружали красные драпировки, скрывая его из виду. Мы ни на одной из картин и фотографий не видели их и начали перешёптываться от удивления. Дьякон прошёл в них, как бы заставляя нас сделать то же самое и мы повиновались. Путаясь ногами в этих складках, мы удивились ещё раз. Не могли знать что диск поднимается, а под ними имеются ступени вниз. Вокруг слышался только один ошеломлённый вопрос: «Сколько ещё чудес таит в себе Ватикан?» Мы шли осторожно спускались вниз, ступеньки были крутые, а поручней не было. Все были в восхищённом ожидании и удивлении. Даже и не подозревали, что нечто подобное находится под собором. Витая каменная лестница казалась очень древней. Правда, дьякон Джузеппе освещал её не с помощью мерцающего масляного светильника, но большого яркого карманного фонаря, который он извлёк из глубокого кармана в своём черном одеянии. - Насколько мне известно, это помещение находилось здесь со времён святого Петра! - решил провести нам маленькую экскурсию дьякон. Но мы его не слушали, а рассматривали ступеньки и стены, замирая от страха предвкушения. Когда ступени закончились, мы пошли по короткому коридору, который упирался в огромную стальную дверь. Туфли дьякона шаркали по вековой пыли. Поднятые в воздух пылинки плясали в луче света. Он отпер стальную дверь: замок работал безупречно. Он придерживал её всё то время что мы входили и дверь зарылась со щелчком, в звуке которой была какая-то необратимость и безысходность, словно означавшая, что пути назад нет. На внутренней стороне двери висело большое красивое распятие. Впереди на некотором расстоянии от них находилась ещё одна дверь. Мы прошли и туда. Там стоял огромный стол с разнообразной едой. Нас усадили за него и приказали есть. Мы помолились и отведали всего понемногу. Нам даже дали выпить вина и как только мы закончили нас провели в следующую комнату. Свет! Там было много света, он слепил глаза и казалось что проникал прямо в мозг. Ещё там было много саркофагов и в них что-то рычало и скреблось. Мы увидели что саркофаги стоят вокруг бассейна с чем-то красным. Я поняла что это была кровь, кровь тех, кто находился внутри этих чудовищных камер. Я от страха попятилась к двери, а за мной и остальные. Мы все были просто в ужасе. Но нас повели мимо них в другую комнату. Когда мы вошли, то увидели столы. Ровно столько столов, сколько было нас. Это была просто келья со столами, ничего лишнего. Нам приказали ложиться на них. Некоторые легли, некоторых уложили силой. Нас крепко привязали, было даже больно, но от страха я этого не чувствовала. Теперь я понимаю зачем, но тогда я вообще ни о чём не думала, был только страх. Жуткий всепоглощающий страх и ещё смирение. К нам подключили какие-то трубки и капельницы. По ним потекло что-то красное. Я поняла что это кровь из того бассейна. Дальше я думать больше не могла. Дальше была боль и ломка. Я чувствовала каждую клеточку тела, как-будто все кости одновременно сломали. Мы, конечно привыкли к боли, но не к такой и моё сознание отключилось. Дальше я видела только свет.
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Как только моя девочка приехала домой, мы с ней оговорили и она проверила как много я знаю о вампирах и охотниках. Я удовлетворила её любопытство и Аллегра мне рассказала свою историю. Мы проговорили весь день и почти всю ночь. Она сама назвала свою историю исповедью и я публикую её начало.
Исповедь
Меня зовут Аллегра Франциска Де Гатто, но это моё ненастоящее имя. Своего настоящего имени я не помню. Может это и к лучшему. Я родилась в небольшой деревушке недалеко от Турина в Италии 24 года назад. Своих родителей я так хорошо и не узнала. Мать у меня умерла при родах, а отца я видела после своего отъезда всего несколько раз. Но обо всём по порядку. читать дальшеКак я уже сказала, я родилась в маленькой и провинциальной деревне. И для меня не было ничего интересней и увлекательней, чем по утрам помогать отцу, а к обеду возвращаться с ним с виноградников, и развлекаться, играя с соседскими ребятишками. Могу точно утверждать, что у меня было лёгкое и беззаботное детство. Я росла в любви и была немного замкнутая, но восприимчивая ко всему новому, девочка. Но я была не такой как все, хотя поняла это значительно позже. Моя жизнь круто изменилась, когда отец снова решил жениться. Мне в тот год исполнилось 5 лет, и на празднование моего дня рождения он её и привёл. Её звали Майра и она была красива как восходящее солнце. Но её красота была холодной как зима. Когда она впервые меня увидела, в её глазах промелькнуло что-то, что я тогда не поняла, так как была слишком мала. В тот год они поженились и моё счастливое детство закончилось. Моя мачеха меня ненавидела и боялась одновременно. Я до сих пор не понимаю почему, ведь я была всего лишь ребёнком и не могла причинить ей вреда. Она целыми днями пропадала где-то. Тогда я думала, что она собирает виноград, как и все женщины в нашей деревне. Она никогда не ела с нами, ни со мной, ни с отцом. Перед ней всегда стояла пустая тарелка и пустая кружка. Она говорила, что не голодна или поела уже где-то, а отец ничего не замечал и лишь пожимал плечами. Иногда она еле заметно облизывалась при виде гостей, но тщательно скрывала это. Но я это замечала. Теперь я знаю ответы на все свои детские вопросы. Я знаю, кем она была, а может и сейчас ещё является. Она часто замечала, что я ловлю каждое её движение и боялась меня ещё больше. А я просто хотела быть похожей на неё. Я тянулась к ней, а она меня отталкивала от себя. Через полгода моих попыток сблизится с ней, отец объявил мне, что я должна отправиться в монастырь. Ни мои слёзы, ни молчание, ни мольбы не смогли его переубедить не делать этого. Когда я плакала она просто сидела и улыбалась, как будто мои слёзы доставляли ей истинное удовольствие. Отец собрал мои немногочисленные вещи, и Майра лично отвезла меня в монастырь. Уезжая в её повозке, я плакала, так как чувствовала, что не увижу больше отца. Когда мой дом скрылся за поворотом, я повернулась к мачехе и спросила за что меня увозят от отца, она повернулась с улыбкой. - Ты не такая как все! - сказала она тихо, но я её услышала и запомнила эти слова. Они до сих пор звучат у меня в голове, как будто она произнесла их вчера. Мы приехали в монастырь под утро. Майра что-то шепнула настоятелю и быстро уехала. Больше я её никогда не видела. Может это и к лучшему. Так началась моя долгая жизнь в монастыре. Первое что начали делать монахи этого монастыря, это забрали у нас все личные вещи и выдали нам монашескую одежду. Мне оставили только библию, подаренную перед отъездом моим отцом. Эта книга была единственным напоминанием мне о доме. Несколько дней я проплакала в отведённой мне келье, мечтая и прося бога о том, чтобы меня забрали домой. Но за мной никто не пришёл, несмотря на все мои просьбы и мольбы, и я решила сбежать. Но мой побег не удался, меня поймали. Теперь я понимаю, как глупо я себя тогда вела. Мне надо было смириться и жить с монахами, но нет, я была слишком мала и слишком неразумна, чтоб это понять. В ту ночь меня первый раз высекли плетью. Потом это повторялось довольно часто и за каждую провинность или детскую шалость.
"Сон. Эти тонкие ломтики смерти. Как я их ненавижу."
Вчера я, Стю, Васаби и Джилл встречались и фотографировались. Аллегра посл этого была в полном восторге и целый вечер прожужжала мне уши делясь впечатлениями. )))))) Мы даже слышали колокольный звон, что её не могло не порадовать. Предлагаю вам свой фотоотчёт....